Это - графическое выражение результата опроса, проведенного одним британским журналом, в ходе которого людям предлагали оценивать привлекательность женщин на фотографиях. По одной этой фотографии можно написать десяток диссертаций об образе тела, представлениях о красоте в современном обществе, гендерных вопросах, мизогинии, здоровье и т.д. Я не буду говорить обо всем, о чем можно сказать. Мне интересно несколько моментов.
Во-первых, посмотрите на эту фотографию. Все три женщины на ней красивы глянцевой красотой. Они принимают соблазнительные позы, и кадр сделан так, чтобы подать изгибы их тел в наилучшем свете. Здравствуй, профессиональный фотограф с качественной техникой. У них гладкая кожа без следа целлюлита. У них белоснежные улыбки, яркие глаза, блестящие волосы. Здравствуй, Photoshop.
Глянцевые страницы и телеэкран обманывают зрителя. Гримеры, освещение, ретушь - и женщина, улыбающаяся с экрана, выглядит неземной красавицей, идеалом, который трудно получить, но к которому надо стремиться. Именно она, эта красавица с идеальной кожей и точеной фигурой, получает принца и другие неземные блага. Даже если нам говорят, что она некрасива, поверить в это трудно, потому что ее "некрасивость" - всего лишь нарочно подобранная костюмером одежда. Принц должен быть слепым, чтобы не узнать в ней свою Золушку.
Это история, которую нам рассказывают.
Глянец и экран рассказывают о мире, в котором живут люди с идеальной внешностью. В этом мире, демонстрирует экран, нет места проблемам с кожей - они достаются разве что комедийным подросткам-неудачникам; нет места полноте - разве что у смешной подружки главной героини; нет места морщинам и седине - разве что у мудрых старших родственников и друзей, которые дадут совет, но сами никогда не занимаются сексом, потому что секс - дело молодых. В этом мире, вторит ему глянец, целлюлит, складочки на животе и морщинки у глаз - признак парии, с ними вам никогда не попасть в царствие небесное.
И мы верим.
Не все, не всегда, и порой сами не замечаем, что верим - иронизируем над "голливудскими красотками", но в то же время втягиваем живот, проходя мимо зеркала. Вы выше этого? Тогда посмотрите на еще одно фото.
читать дальше
Эта фотография из сентябрьского номера Glamour вызвала огромную волну дискуссий. Лиззи Миллер двадцать, она модель плюс-сайз, и у нее есть животик. Знаете, сколько яда льется на нее, на фотографа и на журнал за эту фотосессию? Конечно, похвал за смелость и за демонстрацию "нормальной женщины" не меньше - но я видела немало яда в духе "могла бы живот и подтянуть".
Каждый раз, когда я видела подобные комментарии, у меня возникал только один вопрос: зачем? Лиззи Миллер красива. Почему она должна избавляться от того, что эти читатели (сами вряд ли совершенные, как девушки в глянце) считают почему-то недостатком? Эти комментарии поднимают сразу две острые темы. Одна - то, о чем говорилось выше: глянцевый стандарт красоты. Мы настолько не привыкли видеть естественное, но неглянцевое, в глянце, что оно вызывает негативную реакцию. Мы прячемся от этого даже там, где нас никто не ограничивает. Даже на сайте ценителей моделей плюс-сайз большая часть фотографий - крупные планы лица, на которых не разобрать фигуру.

Вторая - негласное, но считающееся почему-то в порядке вещей право распоряжаться чужим телом. Лиззи Миллер должна убрать животик. Ив Майлз должна замазывать веснушки тональным кремом. Кастер Семенья должна выглядеть женственно, раз она женщина. Соседка Люся должна сесть на диету, чтобы убрать попу.
Почему?
Это их тела. Это их животик, веснушки, короткая стрижка и круглая попка. Они могут стричься налысо или отращивать косу до пола. Они могут худеть или полнеть. Они могут замазывать веснушки или дорисовывать новые. Они могут сделать липосакцию или отрастить себе три слоя жира под кожей. Они могут делать что угодно со своим телом, лишь бы были здоровы и довольны собой.
Мы можем делать что угодно со своим телом.
Это кажется очевидным. Но в нас - в женщинах, в тех, кто рос как женщина, в тех, кого воспитывали как женщину - с самого раннего возраста, подспудно, постепенно вкладывали идею того, что наше тело принадлежит не нам. Это часть культурной сексуальной объектификации; это часть мужского взгляда, который чувствует на себе женщина, даже когда остается одна, потому что ее приучили постоянно на него ориентироваться, чтобы нравиться; это часть массовой культуры, которая диктует, через экран и глянец в том числе, как мы должны выглядеть.
Это голоса, которые рассказывают нам истории об идеальных людях, в которых нам нет места. Это голоса, которые нашептывают нам невыполнимые правила и наказывают за их нарушение.

Я - плюс-сайз. Мои размеры - 100-84-96. Вес - 63 кг, при росте 155. Эти параметры, с незначительными колебаниями, поддерживаются постоянно, сами по себе. Это мои естественные размеры и естественный вес. С точки зрения врачей, это нормальное соотношение роста, веса и размеров.
С точки зрения современного общества, я толстая.
Я могу быть сколько угодно уверенной в себе. Я могу быть неуверенной в себе. Дело не в этом.
Дело в том, что у меня ушло пять лет на то, чтобы научиться одеваться так, чтобы одежда мне шла, потому что мне негде было посмотреть на варианты, от которых можно было бы отталкиваться. У моих одноклассниц (всех как на подбор худых) для этого были журналы и телевизор. У меня были только зеркало и метод научного тыка.
Дело в том, что теперь, заходя в магазин одежды, я начинаю не с просмотра ассортимента, а с вопроса продавцу, есть ли у них одежда моего размера. В двух случаях из трех я получаю отрицательный ответ. В половине случаев из оставшихся одеждой моего размера оказываются полторы кофточки унылой расцветки либо наряды в стиле "для тех, кому за". Еще пару лет назад все это сопровождалось презрительной улыбкой худенькой продавщицы, которая всем видом давала мне понять, что мне не место в их магазине.
Дело в том, что до 19 лет я старалась не есть сладкое и мучное на людях, потому что боялась комментариев по поводу своего веса, которые порой слышала.
Дело в том, что я всего полгода назад обнаружила подсознательный блок, который говорит мне, что мне не полагаются романтические ухаживания с розами и стихами, потому что это удел главной героини, а она не бывает маленькой и полненькой. Мой удел - роль комедийной подружки, говорили мне в историях, которые мне рассказывали экран и глянец.
Дело в том, что у меня есть складочки и "целлюлитные" ямочки, а помимо "лишнего" веса, у меня есть веснушки, у меня неидеальная кожа, у меня бывают синяки под глазами, у меня обветриваются губы, и я нисколько не похожа на глянцевую модель из журнала.
Дело в том, что теперь я знаю, что я привлекательна, и мне нравится мое отражение в зеркале - но я все еще слышу порой голоса глянца и экрана, и вижу, как работают вокруг меня диктуемые ими правила.

Поэтому я очень радуюсь, когда вижу, какой шум поднимается вокруг фото Лиззи Миллер; я радуюсь, когда Франция и Британия запрещают пользоваться фотошопом для обработки снимков в журналах; я радуюсь, когда вижу Пенелопу и ее любовную линию в сюжете (несмотря на некоторую ее сомнительность) - потому что это позволяет надеяться, что я услышу истории и про себя тоже.
О таких, как я. О тех, которых на самом деле очень, очень много - посмотрите еще раз на "среднюю" женщину на первом фото! - но которых сделали невидимыми экран и глянец. О тех, кому приходится прикладывать много, много усилий, чтобы поверить, что они имеют право быть.

Ссылки по теме:
Normal-size Me
A Web Essay on the Male Gaze, Fashion Advertising, and the Pose
Time to call out another privilege
Fat Phobia and Thin Privilege
On thin privilege
Галереи фотомоделей плюс-сайз: раз и два.